Name: Pagliacci
Start: 2023-12-08T00:00:00.000Z
End: 2024-05-17T00:00:00.000Z
Location: Primorsky Stage of the Mariinsky Theatre

Organization

Admin

Primorsky Stage of the Mariinsky Theatre

Stage director

Marat Gatsalov

Costume designer

Elena Turchaninova

Lighting designer

Ilya Pashnin

Video designer

Daniil Maslov

Choreographer

Valery Suanov

Chorus master

Larisa Shveikovskaya

Anna Pipia

Set designer

Tenor

Roman Krukovich

Peppe

Conductor

Dusan Vilic

Alexey Smirnov

Canio

Baritone

Alexei Repin

Tonio

César Méndez Silvagnoli

Silvio

Soprano

Alena Diyanova

Nedda

Orchestra

Mariinsky Theatre Orchestra of the Primorsky Stage

Anna Barkhatova

Alexey Kostyuk

Dmitry Migulev

Mingiyan Odzhaev

itaalia

Pagliacci

Vladivostok

Russia

Great Hall

Public

Saileshwaran Thirumurthy

vene

inglise

Approved

Четверо мужчин и одна женщина — гендерный расклад в «Паяцах» отличается вопиющей неуравновешенностью. Более того, все четверо мужчин так или иначе претендуют на единственную героиню: один — понарошку, трое – всерьёз. Ревнивый муж, пылкий любовник, отвергнутый поклонник — у Леонкавалло это не стандартные оперные амплуа, а вывернутые наизнанку человеческие души. На поверку оказывается, что никакой чистой любви нет, а есть клубок раскалённых эмоций, куда вместе с любовью вплетены гордость, ревность, похоть и — в первую очередь — страх одиночества. Исследовать подлинные (в том числе самые неприглядные) чувства людей со скрупулезной достоверностью считали своей задачей композиторы-веристы, чьим художественным манифестом, наряду с «Сельской честью» Масканьи, и стала опера тридцатитрёхлетнего Леонкавалло.

Первоначально она называлась чуть иначе — «Паяц», в соответствии с традицией указывать на афише главного героя. Действительно, сочинение Леонкавалло — это опера «для тенора», в центре которой — трагическая фигура Канио, клоуна-страдальца. Партия Канио с её знаменитой арией Vesti la giubba принадлежит к золотому фонду тенорового репертуара. Однако накануне мировой премьеры в 1892 году в Милане исполнитель партии Тонио отказался выходить на сцену, если название не будет включать его героя. Так вместо Il Pagliaccio опера стала именоваться Pagliacci. Изменение единственного числа на множественное придало названию оперы дополнительные смыслы. Насколько «паясничанье» свойственно любому человеку? Где истинное лицо человека, а где — его социальная маска? Второй акт оперы построен по принципу матрёшки, театра в театре: бродячая труппа Канио разыгрывает для местных жителей комедию дель арте. Постепенно реальная жизнь захлёстывает подмостки, актёрская игра становится всё убедительнее, потому что перестает быть таковой. Наконец сцену заливает кровь — настоящая, а не бутафорская.

Леонкавалло уверял, что заимствовал сюжет оперы из реальной судебной практики. Так или иначе, он сделал зрителей — нас, сидящих в большом зале, — своего рода присяжными. В этой чрезвычайно компактной истории нет морализаторства «от автора», приговор преступнику зритель должен вынести сам. Захватывающе выразительная музыка «Паяцев» вряд ли сделает его обвинительным. 
Христина Батюшина

русский

Four men and one woman – the gender profile of Pagliacci stands apart for its blatant imbalance. Moreover, all four of the men have a claim, one way or another, on the only female protagonist: one merely shamming, the other three in all seriousness. a jealous husband, a passionate lover, a spurned admir-er – with Leoncavallo these are not standard operatic characters, but rather human souls turned inside out. On the surface it would appear that not one of these loves is pure, while underneath there is a network of passionate emotions, where alongside love there is pride, envy, lust and – first and foremost – the fear of loneliness. Verist composers considered that researching people’s genuine emotions (in-cluding those that are the most unsightly) with scrupulous accuracy was their duty, and alongside Mascagni’s Cavalleria rusticana, their artistic manifesto was to be em-bodied in the thirty-three year-old Leoncavallo’s opera.

Initially it’s name was slightly different – Il pagliaccio, in accordance with the tradition of indicating the titular character on the playbill. In actual fact, Leoncavallo’s opus is an opera “for a tenor”, with the tragic figure of Canio, the suffering clown, at its centre. the role of Canio with the famous aria “Vesti la giubba” lies among the gold reserves of the tenor repertoire. On the eve of the world premiere in Milan in 1892, however, the performer of the role of Tonio refused to come on-stage unless the title were to include his character too. And so in-stead of Il pagliaccio the opera came to be known as Pagliacci. the change from singular to plural gave the opera’s title ad-ditional nuanced meanings. How typical is “clowning around” of any person? Where is a man’s true face, and where is his social mask? the opera’s second act is structured around the principle of a Russian nesting doll, it is a play within a play: Canio’s travelling company acts out a piece of commedia dell’arte for some local res-idents. Gradually, real life takes over the stage, and the acting becomes ever more convincing, because it indeed ceases to be acting. Finally the stage is covered with blood – real and not theatrical blood.

Leoncavallo stated that he had borrowed the opera’s plot from a legal case that had actually taken place. One way or another, he has made the audience – those of us sitting in the large auditorium – into a kind of jury. In this incredibly compact story there is no moralising “from the author”, and the audience must pro-nounce its own verdict on the criminal. the staggeringly expressive music of Pagliacci could hardly make it accusatory. 

Khristina Batyushina

English

Etenduse krediiti (Näitlejad ja meeskond )

Osades

Meeskond

Ansambel